(Это вообще-то застольная история, рассказывается неторопливо, негромко, можно с жестами).
* Завелись у польского крестьянина несколько лишних монет. Решил он шикануть, пошёл с женой в ресторан и заказал устриц. Одну, на больше денег не хватило. Принесли. Съел. Ну, не привычный он к такой еде, так она у него вернулась. Но деньги плачены, не пропадать же добру. Жене отдал. Съела. У неё тоже вернулась. Но деньги плачены, не пропадать же добру. Завернули в салфеточку, вернулись домой, скормили собаке. Таки у неё тоже вернулась. Отложили они устрицу в сторону, в мисочке. А тут, откуда ни возьмись, журналист из местного органа, интервью брать о свободной жизни в свободной стране... Заходит журнались в хату и видит -- устрица в мисочке лежит. Ничего себе, думает, хорошо живут крестьяне в нашей стране. А крестьянин ему и говорит: "Берите, пан журналист, не стесняйтесь". Съел устрицу журналист. Не вернулась, ему не привыкать... Крестьянин у него и спрашивает: "Пан журналист, вот объясните мне: я эту устрицу съел, она у меня вернулась. Жена съела - и у неё вернулась. Собака съела - и у неё вернулась. А вот вы съели - и всё в порядке... ... а, нет, смотри-ка, пан журналист, и у вас вертается!"
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2017-10-11 07:36 pm (UTC)*
Завелись у польского крестьянина несколько лишних монет. Решил он шикануть, пошёл с женой в ресторан и заказал устриц. Одну, на больше денег не хватило.
Принесли. Съел. Ну, не привычный он к такой еде, так она у него вернулась.
Но деньги плачены, не пропадать же добру. Жене отдал. Съела. У неё тоже вернулась.
Но деньги плачены, не пропадать же добру. Завернули в салфеточку, вернулись домой, скормили собаке. Таки у неё тоже вернулась.
Отложили они устрицу в сторону, в мисочке. А тут, откуда ни возьмись, журналист из местного органа, интервью брать о свободной жизни в свободной стране...
Заходит журнались в хату и видит -- устрица в мисочке лежит. Ничего себе, думает, хорошо живут крестьяне в нашей стране.
А крестьянин ему и говорит: "Берите, пан журналист, не стесняйтесь".
Съел устрицу журналист. Не вернулась, ему не привыкать...
Крестьянин у него и спрашивает: "Пан журналист, вот объясните мне: я эту устрицу съел, она у меня вернулась. Жена съела - и у неё вернулась. Собака съела - и у неё вернулась. А вот вы съели - и всё в порядке... ... а, нет, смотри-ка, пан журналист, и у вас вертается!"